Квест империя - Страница 80

К оглавлению

80

– Сколько у вас было? – Вопрос не был животрепещущим – теперь не был – но Виктору он не давал покоя все эти дни.

– Пятьдесят три процента, – ответил правильно понявший его Макс. – Они нас как раз увидели. Так что больше ждать было нельзя.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – улыбнулась Вика.

– Ждем вас, – сказал Макс.

– Подождите еще одну ночь, – ответил Виктор. – Мы только смотаемся по быстрому в цитадель Сиршей, и домой – баиньки.

– Ну ладно, – согласился Макс. – Тогда мы пошли мыться, питаться и спать. Семь дней в рубке… сами понимаете.

Связь прервалась, и Виктор обнаружил, что все это время стоял, а когда и как встал, даже не запомнил. Он хотел снова сесть, но к нему подошла Вика, обняла и поцеловала в губы.

«Пропади все пропадом! – сказал он себе. – Я любил бы тебя, даже если бы ты рвала мне своими клыками губы каждый раз, как целуешь меня».

Интерлюдия
КАК ДЕЛАЮТ МОНСТРОВ-3

Ей снились сны. Иногда приятные, иногда не очень. Когда как, когда что. Иногда ей снился Питер, но в ее снах город терял все признаки вещественности и превращался в сказочный город, в котором одновременно могли жить и Петр и Екатерина – вторая, разумеется, – и многочисленные Александры, но не могли жить обычные люди, которых знала она. Сны о Питере были окрашены легкой печалью, с привкусом ностальгии, но в них не было сожаления, тоски и боли. Это были нормальные сны. Наверное, они означали прощание с тем, что ушло и не вернется, но чего сильно не жаль.

А иногда ей снился бой в «Невском Паласе». Эти сны были как наркотик, они были сладостны и заставляли ее кричать во сне от невозможного счастья, от чувства свободы и всесилия. Ее не пугала кровь, заливающая эти сны, и не страшила боль, которая была неразрывно связана с тем боем. Это были сны о силе и славе. И просыпаясь, она еще долго чувствовала на губах привкус своего ликующего крика. Что означали эти сны? Возможно, они объясняли ей, что она есть теперь. Или, может быть, это были и не сны вовсе, а грезы монстра, вырастающего в ней?

Странно, но ей почти не снились сны «сломанной куклы». Только два эпизода всплывали по временам из раскрепощенной сном памяти. Тот, когда Макс обрядил ее в шинель и нес на руках, прорываясь к «Сапсану», и другой, когда смерть стояла перед глазами, воплотившись в чужой крейсер. Когда ей снился побег с Земли, она просыпалась, полная светлой печали, и всегда шла в гардеробную, открывала шкаф и долго стояла, рассматривая все эти странные и неуместные на «Шаисе» вещи: зимний шлем, маузер и шинель.

А вот второй эпизод был совсем иным. Ей всегда снились только последние минуты той растянувшейся на семь дней эпопеи. Ей снилось, как она, измученная болью и усталостью, грязная и голодная, сидит на коленях своего железного Макса и, забыв обо всем, смотрит на экран, где скачут оранжевые цифры вероятностей и несется навстречу им крейсер императорского флота. Напряжение растет стремительно, и предугадать, чем все это кончится, не так уж и трудно. И Макс вдруг говорит ей своим спокойным уверенным голосом: «Все будет хорошо». «Все будет хорошо! – говорит он, крепко прижимая ее к себе правой рукой – левая лежит на кнопке пуска. – Все будет хорошо, потому что я тебя люблю». Вот что ей снится иногда. О чем этот сон? Это сон о счастье. О любви. О радости.

Но ужасы ей снятся тоже. Вернее, один ужас. Один ужасный сон. Сон о принце Меше, похожем на Чудовище из американского мультика, и каменном саркофаге, в котором умерла девушка Лика, и исчезла сломанная кукла, и родилась она. Безымянный монстр с памятью Лики и с памятью куклы, но не являющийся ни той и ни другой.

Теперь ее зовут Нор. Ай Гель Нор. Странное имя, как кусок дерна, вырванного из бесконечного травяного поля; тысячами корешков, ниточек, своей природой и историей связанный со всем остальным, утраченным и обретенным, миром. Кто утратил? Кто потерял? А кто нашел и обрел?

Мир Сцлогхжу, в котором жило это имя, был утрачен навсегда. Прорыв флота Ратай во внутренние системы империи стал кульминацией последней большой войны между империей и Федерацией Ратай. Шестой флот – Серые всадники принцессы Чшерш – перехватил ратай в системе Удода, дал бой и разбил их наголову, но Сцлогхжу был полностью уничтожен. Умирая, ратай буквально испепелили единственный имперский мир, до которого они смогли дотянуться. Немногочисленные уцелевшие гегх – а все гегх принадлежали к дочерней линии народа ахан, являясь его южной ветвью, – в большинстве своем умерли от радиационного поражения в течение следующих трех-четырех лет. Остальные растаяли как дым под ветром, растворившись среди шестидесяти миллиардов граждан империи.

Эту историю Лика не просто выучила наизусть, а приняла в себя, как часть себя самой, так что порой ей казалось, что это она сама на самом деле пережила весь ужас атаки ратай, длившейся полтора часа, и долгой агонии мира Сцлогхжу, растянувшейся на семь недель и четыре года.

Люди гегх были в среднем меньше ростом, чем их сородичи, принадлежавшие к главной генетической линии. Среди них редко встречались брюнеты, а карие глаза считались признаком нечистой крови, но зато было много голубоглазых и зеленоглазых блондинов и рыжих. Этот народ исчез, сначала проиграв в схватке за гегемонию на Тхолане, а затем попав в жернова еще более разрушительной войны, как случайная жертва. Вместе с народом умерло все, чем этот народ жил. Вместе с гегх исчезли и их имена. Имя Ай Гель Нор, странное имя, которое могли носить и мужчины и женщины, тоже подлежало забвению. На домашнем наречии оно означало Рыцарь Барс, а на обрядовом это имя звучало так, будто прямиком пришло из славных книг Профессора. Повелитель Полуночи. Не больше и не меньше.

80